Режим железной стены: что ждет украинцев в оккупации в случае заморозки фронта
18:53 1 мая, 2025
Представьтеситуацию: линия фронта остановилась, пушки замолчали, а война — нет. Она просто «застыла». Без официального мира, без победы, без возвращения всех территорий. Именно такой сценарий — замораживание конфликта — обсуждается все чаще. Что он будет означать для миллионов украинцев, оставшихся в оккупации? И как должна действовать Украина, чтобы не потерять не только землю, но и людей?
Об этом журналистка Власта Лазурь пообщалась с Сергеем Гармашем — главным редактором издания «Остров», который хорошо знает, чем живут оккупированные территории.
Замораживание фронта = изоляция. Что это означает на практике?
Гармаш отмечает: если боевые действия прекратятся, но линия разграничения останется, Россия почти наверняка попытается превратить оккупированные территории в закрытую зону. Некую «серую» полосу, отрезанную от остальной Украины. КПВВ, скорее всего, не будут работать, люди окажутся отрезанными — и физически, и информационно. «Режим железной стены», — подытоживает он.
Будет происходить не просто географическое, а психологическое отчуждение. Люди, которые раньше еще на что-то надеялись, возвращались в мыслях в Украину, с каждым месяцем замороженного конфликта потеряют эту веру. Они начнут приспосабливаться к новой реальности, чтобы выжить. А значит — интегрироваться в систему, которую создает оккупант.
Есть ли выбор у тех, кто остался?
Теоретически — да. Часть сможет выехать через третьи страны. Но практически — это будет труднее с каждым годом. Не только из-за блокирования Россией выезда. А из-за страха, психологической усталости, потери связей с «другой» Украиной. Люди остаются из-за родного дома, могил, больных родителей, языковых барьеров. И просто из-за неуверенности, ждет ли кто-то их по ту сторону.
Что должна сделать Украина?
По словам Гармаша, власть должна изменить гуманитарную политику. Главное — не делить людей на «правильных» и «неправильных» по языку, месту жительства или происхождению. «Украина — социальное государство, а не национальное», — подчеркивает эксперт.
Необходимо:
- ввести программы поддержки переселенцев из оккупации — жилье, трудоустройство, образование;
- внедрить системы адаптации и принятия, в частности для русскоязычных граждан, которые разделяют ценности Украины;
- работать над изменением отношения общества, потому что, по соцопросам, только 40% украинцев готовы принять соотечественников с оккупированных территорий;
- прекратить использование языка как политического инструмента разделения, вместо этого — обеспечить защиту государственного языка через уважение, а не принуждение.
Язык, как индикатор — не единственный
По мнению Гармаша, проблема не в языке как таковом, а в том, как он используется как критерий «свой-чужой». Социология показывает: дома на украинском разговаривают лишь 60% граждан. Но это не делает других врагами. Политика отторжения по языковому или этническому признаку — это путь к потере еще большего количества граждан, которые могли бы быть союзниками.
Что будет, если не измениться?
«Если мы не меняем подход, то через 3, 10 или 30 лет после заморозки конфликта уже некого будет возвращать», — резюмирует Гармаш. Условия жизни, отношение, разочарование — все это сделает людей равнодушными к идее Украины. И тогда мы потеряем больше, чем территории — мы потеряем свою общность.
Вывод простой: Украина должна бороться не только за землю, но и за доверие и сердца людей. А это возможно только через уважение, поддержку и равные возможности.
